Настоящий полковник

 

                  

По горячему расплавленному асфальту ехал пыльный и уставший автобус. Воздух был горячим и своим жаром скручивал стручки акации в трубочки. Птицы не пели, они от жары прятались в тени деревьев и кустарника. Их открытые клювики хотели воды, но лететь на речку они не могли, потому что уже смеркалось и стало темнеть.

Автобус остановился, и в лучах света фар было видно белую остановку, на крыше которой было написано «Горный щит».

Водитель повернулся и громко сказал:

-Горный щит. Товарищ полковник, проснитесь, приехали, ваша остановка.

И молодой седеющий полковник, дремавший на заднем сиденье, открыл глаза. Он неторопливо встал, выглянул в окно и сказал:

- Извините, уснул. Третьи сутки в дороге.

Он спрыгнул с подножки на землю, ловко и уверенно сбежал вниз по откосу на пыльную траву. Автобус фыркнул, выплюнул клуб чёрного дыма и, что-то бурча, укатил в темноту. Полковник уверенной и быстрой походкой пошёл через пустырь в сторону деревни. Он направлялся к старому небольшому дому, который от ветхости стал врастать в землю.

Как сладко пахло полынью и спелыми травами! Какая сказочная тишина висела в воздухе над деревней! Подходя к дому, он увидел древнюю старуху, седую и маленькую. Сморщенное лицо с открытой и наивной улыбкой излучало доброту и что-то родное и нежное. Это была его бабушка, Маркова Анастасия Марковна.

Она из рук кормила хлебушком козу, а два маленьких козлёнка забрались на лавочку и тёрлись ей об плечи и звонко блеяли. Увидев незнакомца, внезапно появившегося из темноты, коза фыркнула, тряхнув головой, и посмотрела удивлённо на человека.

-Здравствуй, бабушка. Узнала меня? Это я, твой внук Вася - сказал полковник.

 Бабка подслеповатыми глазами глядела на человека, а потом, признав в нём своего внука, обрадованно проговорила:

-Васенька, ты? Приехал? Господи, наконец-то... Живой»!

 Она встала, всплеснула руками и, всплакнув от радости, уткнулась лицом ему в грудь:

-Васенька, живой. Мой маленький, пойдём скорее в дом, поди-ка голоднёхонек да уставший с дороги-то. Пойдём, я тебя покормлю, тока сначала умойся, пойдём я тебе с ковшика-то полью. Снимай  китель то свой, да вешай вот тут на ограду. Ой, да сколь у тебя медалей-то, Вася... китель-то тяжёлый какой.

 

Бабуля всё суетилась и всё говорила, говорила. По её старенькому морщинистому лицу было видно, как она рада позднему гостю. Ведь этот гость её внук Василий, настоящий полковник, а для неё всё тот же карапузик Васятка.

Через десять минут стол был накрыт. В небольшой кастрюльке шла паром чищенная, круглая картошка, издавая аромат на всю горницу. В тарелке лежали солёные огурчики, а рядом примостились белые хрустящие грузди. Большой пучок зелёного лука украшала горсть ярко-красной редиски, и с десяток белых и красных куриных яиц. А по центру стола, посреди этого натюрморта, стояла древняя, глиняная крынка, доверху налитая деревенским, терпким и душистым квасом. Крынка была холодной, только что из погреба. По её шероховатым стенкам стекали капельки воды, на белую скатерть, постеленную гостеприимной бабушкой для любимого внука Васеньки. «Вот я и дома», – подумал Василий, подходя к столу.

-Васенька, садись-ка вот на табурет, – сказала бабуля и указала морщинистой рукой на табуретку, крашеную-перекрашенную раз на десять. Внучёк Василий сел на табурет, и тот под ним заскрипел и застонал, как будто говорил: «Ой, Вася, какой ты стал тяжёлый».

А Василий провёл рукой, указывая на стол, и проговорил:

-Бабушка, какое богатство у нас на столе, а главное − посерёдке стола стоит крынка с квасом. Какой от него вкусный и ароматный запах! Я так давно не пил настоящий, деревенский, русский квас, как в детстве. Спасибо тебе, бабушка, за такую красоту, давай уж сама присаживайся, отдохни, поужинаем с тобой.

Бабушка всё подкладывала внуку, то яичко куриное, то хлебушка подаст, и всё глядела на него мокрыми от счастья глазами. А в глазах её была радость и боль. Она глядела на шрамы на теле внука и говорила:

-Васенька, ты прямо весь израненный, сколько шрамов-то у тебя на теле, да и на щеке вон шрам. Поди-ко больно было. Не ходил бы ты на эту войну, ну её, а?.

А внук улыбнулся и сказал:

-Всё нормально, бабушка, уже зажило, я ведь мужик. Я ведь с госпиталя сразу к тебе.

Ужин подходил к концу, Василий поблагодарил бабушку и сказал:

-Спасибо тебе, бабушка, за встречу, за ужин и за добрый квас. Очень вкусный, как в детстве. Пойдём посидим на завалинке перед сном.

 Они уселись на старой скамейке, которую смастерил ещё дед Афанасий.

Стояла тёплая летняя ночь. В безоблачном и чистом небе светились и мигали тысячи звёзд. Василий, изрядно уставший с дороги, расслабился и слушал бабушкины рассказы о жизни в деревне, о родителях, которые погибли вместе с его женой в дорожной аварии. Три года назад они с моста упали в реку и ушли под лёд.

Она рассказывала и причитала:

-Одни мы с тобой, Васенька, остались на белом свете, совсем одни.

-Бабушка, как мне плохо без мамы и папы, как мне одиноко без моей Олюшки... Мне их так не хватает, – с болью в сердце прошептал Василий.

После минутного молчания она ответила:

-Это жизнь, внучек.

Наступила тишина.

Вдруг в тишине раздался выстрел, он эхом прокатился над головой и затих. Послышался крик женщины: «Помогите, убивают!» Раздался второй выстрел, и крик затих. Была слышна возня и топот ног.

Бабушка забеспокоилась и сказала:

-Это через дом от нас, там Колька-наркоман живёт, он и стрелял, наверно, мать-то замолчала, поди, убил её? И отца-то не слышно. Пойдём скорее в дом, закроемся и милицию вызовем.

Василий подхватил бабушку под руки и быстрым шагом завёл её в дом:

-Закройся, бабушка, и никому не открывай, я сейчас, – и он вышел во двор. Перемахнул через штакетник к соседям в огород. Бесшумно подошёл к забору Кольки-наркомана и увидел сквозь штакетник Кольку. Тот заряжал ружьё и громко матерился:

-Сейчас , я всю деревню перестреляю, вы у меня все получите. Мне терять нечего.

В свете тусклой лампочки, что освещала часть двора, полковник  увидел у калитки бездыханное тело женщины. Василий напрягся, нет, это был уже не Василий. Это был боевой, настоящий полковник, воин.

Он собрался атаковать вооружённого ружьём наркомана. Мышцы его напряглись, он сгруппировался и, перемахнув штакетник, бросился на убийцу. Наркоман успел вскинуть ружьё и раздался выстрел.

 Горячая боль пронзила тело полковника: «Зацепило», –  пронеслась мысль.

Полковник боевым приёмом вырубил наркомана и заломил ему руки за спину. Куском провода, найденным во дворе, он завязал руки Кольке-убийце , а сам потерял сознание.

---------------

Когда приехали полиция и скорая помощь, над деревней стояла мёртвая тишина. Во дворе страшного дома лежал связанный наркоман Колька. Он таращил глаза и с пеной на губах шёпотом , ругался. Поодаль от него лежала убитая им мать, а у забора,  в траве истекал кровью седой настоящий полковник.

Наступало тихое летнее утро. В воздухе пахло горькой полынью и спелыми травами. На лавочке у дома сидела бабушка и кормила козу хлебушком, а два козлёнка тёрлись о её руки и жалобно блеяли. Бабуля смотрела вдаль, и по щекам её текли беззвучные горькие слёзы.

 

автор Александр Рыжов  

 

 

Для того, чтобы оставить комментарий необходимо зарегистрироваться, либо войти на сайт под своим логином и паролем